Рецензии пользователя Юлия Кузнецова, редакция oKino

Мальчик вырос, но еще ностальгирует по ушедшей юности. Ксавье Долан, 25-летний квебекский режиссер, который уже лет шесть как не может отделаться от подаренного журналистами ярлыка «вундеркинд», снял наконец-то свою самую зрелую киноработу. При этом в фильме «Мамочка» Долан сохранил свой узнаваемый стиль, за который годами получает авансы от кинокритиков и фестивалей.

Сюжетно «Мамочка», пятый фильм Долана, перекликается с его первой работой «Я убил свою мать». Тогда, в 2009 году кинодебют подкупил искренностью и юношеской экспрессией. Ксавье Долан снял историю натянутых отношений между матерью и сыном так, как ее видит тинейджер, не знающий еще, что с годами важность многих вещей переоценивается. В «Мамочке» режиссер попытался взглянуть на подобную историю глазами матери, иногда, правда, делая перебежки на сторону более близкого ему юного героя.

На роль «мамочки» по имени Диана Долан взял свою постоянную актрису Анну Дорваль, игравшую главную женскую роль и в его кинодебюте. Но Диана не похожа на терпеливую мать-одиночку и приличную женщину средних лет из «Я убил свою мать». Новый персонаж Дорваль — 46-летняя milf, одевается вульгарно и не по годам, хамит продавцам, повышает голос при каждом удобном случае и за словом в карман не лезет. Оторва без образования, которая с трудом сводит концы с концами, но не унывает.

Диане приходится (именно — приходится) забрать домой из исправительного интерната сына лет 15–16. Стив — подтверждение поговорки о яблочке, которое недалеко падает от яблоньки, с той лишь разницей, что у парня есть официальный диагноз о психическом расстройстве.

Вместе мать и сын составляют очаровательный дуэт. Оба могут распсиховаться по мелочи, при этом один другого иногда пытается сдерживать, а ласковые слова в их общении сменяются на матерщину в адрес друг друга. Заслуга Ксавье Долана в том, что эта семья выглядит не как двое ублюдков, что было бы ожидаемо, например, в восточноевропейском артхаусе, а вызывают умиление и сопереживание. Герои балансируют между грубостью и нежностью, силой и слабостью, понятными всем. Плюс в «Мамочке» на каждый драматический момент есть комическая передышка.

Чтобы как-то двигать действие, Долан вводит в фильм третьего персонажа — соседку Кайлу, немолодую женщину из стандартно благополучной семьи (муж с престижной работой, дети, костюмы пастельных тонов). Внешне Кайла очень похожа на Диану, если бы ту поучили манерам и отдали в руки стилистам. Кайла, по сути, и есть не что иное как дополнение Дианы, недостающие ей навыки педагога и сдержанность, которые помогают наладить контакт с сыном. К сожалению, эта героиня не уходит дальше своей функции, несмотря на то, что в фильме даются намеки на какую-то ее личную драму, о которой мы так и не узнаем. Своей харизмой Кайла обязана еще одной постоянной долановской актрисе — Сюзанн Клеман. Тем обиднее, что режиссеру Кайла-Клеман нужна, как оказывается в финале, просто чтобы подтолкнуть зрителя к правильным выводам и задать вектор восприятия истории.

17-летний Антуан Оливье Пилон, сыгравший Стива — главная актерская находка Долана, хоть его герой и ограничен в развитии. Стиву всего-то и надо, что реагировать на внешние раздражители: либо ожидаемо агрессивно, либо неожиданно спокойно.

К счастью, в «Мамочке» не снялся сам режиссер, как он сделал в трех других своих фильмах. В последний раз — в картине «Том на ферме» — это обернулось кошмаром: Долан по привычке перетягивал внимание на себя, но переборщил с самолюбованием. Еще одна приятная неожиданность в картине — отсутствие квир-темы или чего-то эдакого провокативного и перверсивного, что могло бы опошлить трогательную историю проблемной семьи.

«Мамочку» Ксавье Долан снял весьма сдержанно. Здесь, конечно же, есть поэтические кадры в стиле современных видеоклипов, но вмонтированы они органично. Формализм, которым раньше осознанно грешил Долан, в «Мамочке» отступает назад. О нем напоминает необычный формат кадра, похожий на съемки на телефон, который забыли развернуть, или на снимки из Инстаграма. Но хочется видеть в этом приеме кивок в сторону французской «новой волны», тем более, что суженные по бокам кадры работают на драматизм фильма.

Вместо «хипстерских» режиссерских приемов, наблюдаемых за Доланом раньше, он сосредоточился на других важных для себя вещах. Например, на китче и отсылках к поп-культуре. Дичайший сборник из хитов Селин Дион, Дайдо, Oasis и Ланы Дель Рей звучит за кадром, обогащая подтекст происходящего на экране. Как «цитатный» режиссер, Долан и в этой своей киноработе кланяется другим кинокартинам. Самая ожидаемая цитата — из «400 ударов» Трюффо, самая неожиданная — из семейного кино «Один дома». При желании, в «Мамочке» можно отыскать параллели и с Феллини, и с «Мамой Ромой», как и с любым другим фильмом о матерях-детях и мятежном духе юности.

«Мамочка» — пока что лучшая работа Долана по диалогам, проработанности персонажей и деталей, но и самая приземленная, если не сказать компромиссная. Это не «кино для хипстеров», как воспринимались предыдущие его картины, это драма для всех и, вероятно, разведка режиссера на территорию большого кино. Недаром следующий свой фильм Долан снимает уже в Голливуде — с кинозвездами Джессикой Честейн и Сьюзен Сарандон. «Мамочка» — это упражнение в классической драматургии (упражнение с ошибками: фильм затянут, а содержание следующих сцен угадывается заранее) и прощание с авторской вольностью, которой не место в обезличенном голливудском кинематографе. Неслучайно, именно в «Мамочке» у Долана впервые (и возможно, в последний раз) взыграл патриотизм. «Давай танцуй, это же наше национальное достояние» — говорит один из героев, делая громче «On ne change pas» — песню Селин Дион, которая была хитом только среди франкофонов.